А в это же время в польском городе Лешно участники VII чемпионата мира по планеризму поздравляли Маноцкова с только что закончившимся в Тушино полетом. Им, людям сведущим, за словами радиодиктора виделось гораздо больше, чем другим слушателям. Они понимали, что «Кашук» открывал новый этап а конструировании летательных аппаратов.
«Заслуга А. Маноцкова, — писал О. К. Антонов, — состоит не в том, что он «вернулся назад», к эпохе первых попыток человека летать с помощью взмахов крыльев. Он обратил внимание на то, что на современном уровне развития техники мы получили возможность приблизиться к совершенным образцам, созданным природой. Ищущий, беспокойный, удивительно смелый ум Маноцкова был устремлен не назад, а вперед, работал в унисон с последними достижениями науки и техники…
Я не призываю лепить крылья из перьев, скрепленных воском. Это этап, пройденный еще в эпоху рабовладельческого общества.
Крылья надо делать не из перьев, а из пластиков на основе сверхпрочных волокон по всем правилам и законам, которые еще предстоит открыть, работая с подвижным и гибким крылом, способным заимствовать энергию от окружающей среды.
Александр Маноцков, проведя свои замечательные опыты, обратил наше внимание на новые возможности, созданные развитием техники и науки для приближения к совершенным природным образцам. И в этом непреходящая заслуга Александра Маноцкова, летчика-планериста, конструктора-искателя, исследователя, заглядывающего в будущее».
Маноцков собирался строить планер и с реактивным взлетом. Он раздобыл где-то реактивный движок и пытался в цеховой курилке «расшевелить» его. Александр Юрьевич был большим оптимистом, и даже неудачные запуски, окончившиеся тем, что он и его помощники опалили себе волосы, не привели его в уныние. Маноцков по-прежнему доказывал, что движок обязательно заработает и планер с ним полетит.
Такой планер действительно полетел. На пилотажный А-13, спроектированный в планерной бригаде Маноцкова, поставили реактивный движок, и знаменитый летчик и планерист С. Н. Анохин испытал его.
Позже на АН-13 — так назвали этот минисамолет — киевский планерист, воспитанник Рудницкого Евгений Литвинчев установил несколько международных рекордов.
…Александр Юрьевич Маноцков не успел выполнить все свои замыслы. Страстно любивший небо, он сам взялся испытывать свой новый планер и погиб. Сейчас уже нельзя сказать, о чем он думал, когда планер, потеряв способность летать, падал на землю, и Маноцков ясно видел всю безвыходность своего положения. Но стоявшие внизу люди ясно слышали, как Александр Юрьевич кричал им: «Расходитесь!»
В гибели никогда нет смысла. Но как заключительный аккорд венчает симфонию, так и гибель нередко обозначает то, чему посвящалась жизнь и чему она была принесена в жертву. Маноцков отдал свою жизнь авиации. И Рудницкий бесконечно благодарен судьбе за то, что она свела его с таким замечательным человеком.
Рудницкий был хорошим спортсменом, отличным конструктором. Но наибольшую славу он все же приобрел как воспитатель. Даже краткое перечисление имен его воспитанников представляет собой яркое созвездие мастеров высочайшего класса, увенчанных высшими спортивными званиями: Вячеслав Ефименко, Виктор Гончаренко, Анатолий Штефан, Евгений Литвинчев, Зинаида Соловей, Алла Куделина… Одиннадцать мастеров спорта воспитал Рудницкий. А сколько разрядников, ставших потом отличными военными и гражданскими летчиками, вошли в авиацию с его «легкой руки»! И каждый из них — это частица самого Януша Ольгердовича, а не просто прошедшие под его руководством выучку люди. Они выпестованы Рудницким постепенно, настойчиво, целеустремленно.
Гончаренко еще школьником занимался в планерном кружке Дворца пионеров, в войну летал на транспортных планерах. Но все это к большому спорту имело весьма далекое отношение. И хоть в аэроклуб Виктор Владимирович пришел не новичком, ему предстояло пройти полный курс обучения мастерству парителя.
В первый контрольный полет его вывозил Рудницкий. Когда они приземлились, инструктор сказал: «Закваска у тебя есть. Будешь летать».
Этот спортсмен составил целую эпоху в нашем планеризме. Он трижды завоевывал звание абсолютного чемпиона страны, устанавливал рекорды, его имя два десятка лет значилось в списке сильнейших. Талантом Гончаренко обладал несомненным. Но каждый талант нуждается в совершенствовании, его нужно шлифовать. И вот в этом-то ему и помог Януш Ольгердович.
Опытный паритель, участник почти всех планерных слетов, Рудницкий передал своему ученику все хитрости полета на планере.
С какой стороны подойти к облаку? Где можно ждать термиков? Как лучше «выпарить» на малой высоте? Таких и других вопросов перед спортсменом встает множество. Можно, конечно, стать мастером, только накапливая собственный опыт. Но если рядом есть добрый и знающий наставник, это ведь лучше. Было время, когда Рудницкий придирчиво держал Гончаренко над аэродромом, не выпуская в дальние перелеты, учил его правильно рассчитывать посадку, выполнять пилотаж… Ученик рвался в полеты — инструктор медлил. Но когда настал час, Гончаренко предстал на турнирных сражениях «во всеоружии».
Юрий Карлович Олеша однажды точно подметил, что таланты водятся стайками. Видимо, наблюдение это применимо не только к писателям. Еще с довоенных пор среди киевских планеристов были личности яркие. Один из таких талантов — Вячеслав Иванович Ефименко. О его мастерстве планериста Януш Ольгердович всегда говорит с большим уважением. Много лет бок о бок они работали в планерном звене — Рудницкий командиром, Ефименко — инструктором.
В полной мере проявиться таланту Ефименко помог опыт Рудницкого. Они вместе ездили на соревнования. Один — участником, второй — тренером. И хоть тренер остается на земле, разработанная вместе тактика полета не раз помогала Вячеславу Ивановичу. Он стал заслуженным мастером спорта, мировым рекордсменом.
Среди учеников Рудницкого, заслуженного тренера УССР, немало рекордсменов страны и мира. Мировой рекорд — заветнейшая мечта каждого спортсмена. Ведь он означает, что в этом виде спорта (или соревнования) ты самый сильный на земном шаре, что твое имя и твою страну на многих языках впишут в рекордные таблицы.
Путь к рекорду нелегок. Поэтому, когда из Парижа от Федерации авиационного спорта приходит известие об утверждении рекорда, спортсмен по-настоящему чувствует себя именинником. Вместе с ним радуется и тренер, ведь он готовил его к полетам, передавал «секреты» мастерства, увидел в нем талант и бережно вырастил. Так было и с Зинаидой Соловей.
